Образование и наука
| Метлик Игорь Витальевич Доктор педагогических наук
Заведующий лабораторией мировоззренческих и духовно-нравственных основ воспитания Института семьи и воспитания РАО, ведущий научный сотрудник лаборатории истории и культуры религий мира кафедры ЮНЕСКО Московского института открытого образования Труды этого автора |
|
Уважаемые коллеги!
В центре внимания нашей конференции тема воспитания детей в российской школе. Она тесно связана с развитием государственно-церковных отношений в целом, и, конечно, прежде всего, в области образования.
Здесь в настоящее время одной из самых актуальных является проблема организации систематического духовно-нравственного воспитания школьников с учетом запросов, потребностей, культуры их семьи. Такое обучение и воспитание детей проводится в большей части современных государств.
В наших условиях это означает изучение ребенком по выбору его семьи православной христианской религиозной традиции, культуры, либо культуры других традиционных религий в России при том, что желательно наличие альтернативы для нерелигиозной части общества в форме этического образования на внерелигиозной основе (воспитание духовно-нравственной культуры значимо для каждого ребенка).
Действующее законодательство (Конституция, закон РФ «Об образовании» и т.д.) не содержат запретов такого образования в нашей государственной и муниципальной школе. А ряд международных гуманитарных соглашений, участником которых является наша страна, включают положения о праве граждан, семей, давать своим детям общедоступное образование в государственно-общественной школе с учетом культуры, мировоззренческих, в том числе религиозных, убеждений, традиций и ценностей семьи.
В частности, в Протоколе №1 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод зафиксировано: «Государство при осуществлении любых функций, которые оно принимает на себя в области образования и обучения, уважает право родителей обеспечивать, чтобы такое образование и обучение соответствовали их собственным религиозным и философским убеждениям» (статья 2 «Право на образование»).
Однако до настоящего времени реализация такого образования в нашей стране сталкивается с трудностями и противодействиями.
Думается, что в некоторой части они обусловлены непониманием современных правовых и главное – социокультурных реалий частью работников органов власти, в том числе руководителей образования. Или, что также встречается, просто нежеланием их понимать, принимать и руководствоваться ими в своей профессиональной деятельности.
В своем докладе я затрону только два вопроса, связанные с этой проблемой. Первый вопрос о понимании светскости – государства, образования, культуры. Второй вопрос – о роли общества, граждан, семей, родителей школьников в определении содержания и форм духовно-нравственного образования детей в российской школе.
* * *
Чтобы взаимодействие общества, государства и Церкви в сфере образования развивались нормально, продуктивно, необходимо общее понимание ключевых категорий, люди должны понимать друг друга, говорить на одном языке. В отношении светскости – государства, образования, культуры и т.д. все еще, к сожалению, в диалоге присутствуют разные подходы, в том числе старое, так сказать «советское» понимание светскости государства и, соответственно, образования.
И это, безусловно, тормозит развитие практики изучения религий, прежде всего православного христианства в российской школе.
Наша недавняя история, отношение атеистического государства к Церкви как идеологическому противнику привело к соответствующим идеологическим искажениям в общественном сознании традиционного смысла многих понятий. В их числе их светскость государства и светский характер образования.
В результате и ныне, спустя почти 20 лет после кардинальных изменений правовой системы в нашей стране, для многих все еще привычны, не режут слух такие выражения: светское государство отделено от религии, государственная, светская школа отделена от религии, светская школа отделена от Церкви, светское образование должно быть отделено от религии и Церкви.
Все это, якобы, «по Конституции», по закону. И многие люди, в том числе работники образования и органов власти, продолжают употреблять эти фразы – уже наверно как некие магические заклинания, которые должны подкреплять их негативные позиции в диалоге с Церковью и обществом, гражданами.
Однако все такие высказывания, приводимые как аргументы против взаимодействия государства и Церкви в сфере образования, против изучения православной культуры в школе, не соответствуют действительности, неверны юридически и фактически. Они исходят из указанного «советского» понимания светскости, характерного для атеистического периода, но теперь используются просто как пропагандистский риторический прием для критики развития государственно-церковных отношений в образовании. И самое главное – как спекулятивный довод против удовлетворения образовательных потребностей общества, граждан, что все большим числом граждан справедливо оценивается как покушение на законные интересы и даже нарушение их гражданских прав.
Очевидно, что нарастающая напряженность в этой сфере не может длиться бесконечно, и надо действовать для разрешения ситуации.
* * *
Понятие светскости Российского государства раскрыто в Конституции, однако его толкование и применение, в том числе в системе образования, зачастую не учитывает единственно законную правовую конституционную трактовку. Конституция закрепляет светскость Российского государства в формулировке, что никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, а религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом (ст. 14).
И это все, и никакого отделения государства от религии или от религий в Конституции нет. Отделение государства от религии – это нечто непонятное, наподобие отделения государства от философии, искусства, науки, культуры...
Следует сказать, что данная конституционная норма отражает специфику модели светского государства, реализованной в Российской Федерации. В других, также светских государствах, реализуются и другие модели. Это наиболее распространенная модель с рядом «преимущественных религий» в Аргентине, Германии, Италии, Польше, Бельгии и многих других странах. Или модель с государственной или официальной религией в Великобритании, Греции, Египте, Израиле, Норвегии, Турции и ряде других стран.
В этих случаях определенные религиозные организации, конфессии (одна или несколько) имеют юридические привилегии в отношениях с государством.
В принципе, для светского государства любой модели, центральным остается положение о разделении полномочий и функций государства и религиозных организаций, в частности при изучении религий и религиозном воспитании детей в государственной, светской школе. Это разделение полномочий на практике оформляется системой норм, правил, образующих сферу совместной компетенции двух социальных институтов при сохранении самостоятельности каждого.
Таким образом, светскость государства в общем понимании – это качественная характеристика, выражающая наличие установленного в правовой системе и осуществляемого в реальной общественной жизни разделения полномочий и функций органов государственной власти с управленческими структурами религиозных организаций. Это и есть юридически отделение религиозных объединений от государства.
* * *
Теперь о светском характере образования в государственной и муниципальной школе. Такая норма присутствует в законодательстве (Закон РФ «Об образовании», Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях»), однако содержательно в них не раскрыта, что дает простор для самых разных, зачастую произвольных толкований.
Но в любом случае российское законодательство не содержит норм, устанавливающих отделение светской школы, от религии. Равно как и отделения государственной и муниципальной школы от религиозных объединений, в том числе отделения школы от Церкви.
Отделение государственной школы от религии просто логически абсурдно, здесь в одном ряду даны вещи совершенно разного рода: религия как феномен истории и культуры, жизни человека и – учреждение (школа).
Бывшая в советском законодательстве норма об отделении государственной школы от Церкви не соответствует демократическим принципам. Иначе надо также отделять от государственной школы иные негосударственные неполитические структуры, например, научные учреждения, академии, философские общества, учреждения культуры, театры, музеи и т.д.
Так что же означает, все-таки, норма о светском характере образования в государственной и муниципальной школе?
В юридической, научно-педагогической литературе, в официальных документах и материалах органов управления образованием распространены две основные трактовки этого понятия.
Согласно первой, это некие требования, прежде всего, к содержанию образования, к тому, что изучается о религии, какие знания преподаются, какие методические подходы при этом используются. Отсюда делаются выводы, что допустимо изучать детям о религии в светской школе, а что – нет. Обычно вывод такой – допустимо нейтральное, информативное, «объективное», «научное» изучение религий, в результате которого не формируется определенного отношения к религии (в целом и конкретно). А конфессиональное, «апологетическое», вероучительное изучение религий, т.е. на основе собственно религиозных подходов – в светской школе недопустимо.
Согласно второй трактовке, светский характер образования относится не к содержанию образования, не к тому, что изучается о религии, а к организации образовательного процесса, т. е. условиям и формам его проведения.
Корректный юридический и научно-педагогический анализ приводит к выводу о правоте второй трактовки, как общей и точной, и ограниченности первой трактовки, как частной, связанной с пониманием светского характера образования с конкретной мировоззренческой позиции секуляризма, атеизма.
Почему? Потому что никакого мировоззренчески нейтрального, «объективного» изучения религий (как и других мировоззренческих феноменов) быть просто не может. Любое образование, особенно гуманитарное, не только информирует о предмете изучения, но и объясняет его, а также формирует отношение к нему – здесь к религии в целом и конкретным религиям. Любое систематическое образование также строится на определенной методологии, теоретической основе. Так что в первом случае мы имеем дело просто с попыткой отождествить сумму нерелигиозных мировоззренческих подходов к религии, объяснений религии с наукой, точным знанием и, путем такой подмены, объявить «не научным» изучение религий с позиций собственно религиозных подходов, традиций. Так было в советское время – идеологии, мировоззрению придавался статус точного, объективного научного знания, но сейчас такой подход не имеет никаких оснований.
Кроме того, никогда обучение в общеобразовательной школе не сводилось к передаче ребенку, детям только точных научных, рациональных знаний, но всегда предусматривало приобщение детей к культуре общества в целом, в том числе, очевидно, и религиозной культуре.
Таким образом, светский характер образования, как основное требование закона при изучении религии в государственной и муниципальной системе образования Российской Федерации, во-первых, не означает отделения содержания образования от религии, от знаний о религии. Это не запрет на преподавание знаний о религии в государственно-общественной школе.
Во-вторых, этот принцип не устанавливает и обязанности представлять учащимся знания о религии исключительно «от лица» рациональной науки или нерелигиозных мировоззрений, философских учений.
Поэтому фактически данное требование закона закрепляет разделение полномочий и функций государственных органов управления образованием и религиозных организаций при любом изучении религий в государственно-общественной школе. В отношении организации образовательного процесса при изучении религии светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях предполагает:
1) организационно-правовую независимость государственных и муниципальных образовательных учреждений от религиозных организаций при изучении учащимися религий с любых мировоззренческих, теоретических позиций, включая религиозное образование, проводимое с участием религиозных организаций;
2) право обучающихся, педагогов, других участников образовательного процесса на свободу совести и вероисповедания, свободный выбор и выражение взглядов и убеждений, за исключением только несовместимых с принципами государственной политики в области образования и установленными законом требованиями к содержанию образования. Это могут быть какие-то, например, экстремистские взгляды и убеждения, но вероучения и культура традиционных религий народов России к таким мировоззрениям, учениям не относятся, по крайней мере, до тех пор, пока это не установлено судом;
3) отсутствие государственной религии или нерелигиозной идеологии, обязательной для изучения всеми обучающимися, а потому добровольный характер углубленного изучения религии или любой нерелигиозной идеологии, в том числе взглядов на религию с позиций нерелигиозных подходов (имеются в виду курсы по истории религий и т.п.);
4) обязанность разработчиков содержания образования, учебно-методического обеспечения учитывать разнообразие мировоззренческих подходов, представленных в российском обществе. Представление учащимся знаний о религии в обязательных для всех школьников учебных предметах не должно проводиться исключительно с позиций нерелигиозных или религиозных подходов. При этом государственные органы управления образованием должны создавать условия, способствующие защите и развитию в системе образования традиций и ценностей российской культуры, региональных и этнических культур и традиций народов Российской Федерации, не допускать навязывания учащимся, обществу какой-либо идеологии, проникновения в систему образования деструктивных религиозных и квазирелигиозных культов.
При этом должно соблюдаться формально-правовое равенство всех религиозных объединений и их последователей перед законом.
Итак, постепенно наше общество вырабатывает понимание того, что светскость государства не тождественна его секулярности, а светская школа не есть секулярная школа. Секуляризация – это, действительно, процесс ограничения влияния религии и религиозных организаций (объединений) на государство и другие сферы общественной жизни, в том числе семью и школу. Наиболее близкое понятие секуляризму – атеизм. В советский период эти понятия практически отождествлялись, советская школа была секуляризированной, т.е. атеистической, но ныне для этого нет никаких оснований, - ни правовых, ни социокультурных.
* * *
С учетом сказанного надо отметить и некорректность употребления понятия «светская культура» в жесткой оппозиции к понятиям религиозная, церковная культура.
Светская и церковная культура как центральная часть, ядро православной культуры в целом, мировоззренчески не противостоят одна другой. Совершенно ни к чему сейчас вносить в понятие светскости и государства, и культуры какое-то определенно антирелигиозное или антицерковное содержание, чуждое религии, Церкви как это делалось раньше. Светская культура сейчас включает множество явлений различной мировоззренческой основы, природы, как религиозной, так и нерелигиозной. Причем нерелигиозной разного типа (либерализм, коммунизм, натурализм, другие философские учения, концепции) и религиозной также разного типа и содержания. В России, прежде всего, православного христианского содержания.
И еще: русская культура светская или религиозная? В ней есть и церковные и нецерковные, светские элементы. Это национальная культура, в отношении которой нельзя сказать, что вся она исключительно православная или вся неправославная. Поэтому некорректны термины: светский учитель, светский ученый, светские подходы или методы в педагогике, воспитании и т.д. в смысле – нерелигиозные, не православные, что еще массово встречается в литературе, в том числе церковной. Как будто православные люди – ученые, учителя, педагоги в нашей стране работают только в духовных школах, в церковных учреждениях.
Так Церковь сама «загоняет себя в угол», декларирует свою оппозиционность обществу в целом, а не греху в обществе и тем, через которых приходят в общество «соблазны». Да, Царство Божие не от мира сего, но ведь православные молятся, чтобы оно было как на Небе, так и на земле. Значит, наверное, не надо просто так «сдавать» светское, гражданское российское общество антирелигиозным, антихристианским, антиправославным силам и настроениям. Это наше общество, с которым Русская Православная Церковь исторически связана самым тесным образом, а трагические события прошедшего века, когда эти связи были существенно подорваны, позволяют сделать определенный вывод о жизненной необходимости их восстановления. Без этого Россия просто не будет иметь будущего в современном мире.
* * *
Наконец, о роли общества, граждан, семьи, в духовно-нравственном воспитании детей, обучающихся в российской общеобразовательной школе.
Говоря о государственно-церковных отношениях в сфере образования, мы зачастую упускаем это третье звено – собственно общество, граждан, родителей школьников. В то время как это, в определенном смысле – главное звено.
В нашей правовой системе сегодня именно родители учащегося, семья является главным социальным институтом воспитания, обладает главными правами и ответственностью за воспитание детей.
Имеется здесь и самая непосредственная связь с правильным, юридически корректным пониманием светскости государства и светского характера образования в государственной школе.
В светском государстве власть принадлежит гражданским, а не церковным, религиозным властям, равно и какой-то иной идеологической квазирелигиозной организации. Противоположностью светскому государству является как теократическое государство, так и идеократическое государство, навязывающее людям определенные взгляды на религию. В сущности, именно таким государством был атеистический СССР, где Церковь вовсе не была отделена от государства, но как организация – жестко контролировалась.
В светском государстве, где установлено действительное разделение полномочий и функций государства и религиозных организаций, общество самоуправляется не через структуры религиозной (или антирелигиозной) организации, а через структуры общественного самоуправления и органы государственной власти. Соответственно, знания о религии в таком обществе в массовой общедоступной государственно-общественной школе преподаются не в связи с потребностями религиозной организации, Церкви, как это было бы при теократии, теократическом государстве (например, в некоторых исламских странах). Они преподаются и не в связи с отношением к религии государства, как это было в атеистическом идеологическом государстве. Знания о религии в таком обществе в массовой общедоступной государственно-общественной школе преподаются в соответствии с образовательными потребностями, запросами граждан, семей, родителей учащихся, а также спецификой учреждений различного типа и уровня образования.
Это принципиальная позиция. Никто, ни Церковь, ни органы государственной власти не вправе навязывать гражданам изучение их детьми религии. И также никто не вправе препятствовать такому изучению, если оно востребовано людьми, на такое образование имеется социальный заказ.
А что мы видим до сих пор? Чиновники разного ранга, руководители образования смело высказываются о том, что можно изучать о религиях в общеобразовательной школе, а что нельзя. Как правило, не отделяя свое личное мнение от позиции органа власти. Это в лучшем случае юридическая безграмотность и рецидивы тоталитарного чиновничьего мышления, но православным сообществом это справедливо воспринимается как покушение на гражданские права. Если имеется запрос от православного сообщества, от граждан, семей школьников на изучение их детьми курса православной культуры (равно исламской, буддийской и любой другой традиционной религии от соответствующих групп граждан) – органы власти обязаны его удовлетворить, сделать все необходимое для этого. Именно обязаны, конечно, с учетом законных интересов и прав всех других граждан, социальных групп.
И без всяких рассуждений о том, нужно это или не нужно, полезно или неполезно, как на это посмотрит большой начальник Иван Иванович, и что об этом будет говорить княгиня Марья Алексеевна, особенно если она постоянно проживает за рубежом. Так должно быть в суверенном демократическом обществе и государстве, да и не только в демократическом, а любом другом, где государственная власть существует и работает для граждан, а не наоборот.
Думаю, что постепенно наше общество преодолеет в этой сфере те стереотипы мышления и поведения, о которых я говорил выше. Если наше общество, граждане, родители будут больше вовлечены в образовательный процесс, будут больше думать о воспитании своих детей в школе, это будет свидетельством оздоровления, восстановления нашего социального организма.
Несмотря на все недопонимания, постепенно такой подход пробивает себе дорогу – и в обществе, и в органах власти. Так, в вашем регионе сложилось активное гражданское объединение, Всероссийское родительское собрание, деятельность которого ощущается уже по всей стране.
В Москве в рабочей группе при Министерстве образования, членом которой я являюсь, с участием представителей Церкви было подготовлено и направлено 13 июля 2007 г. в региональные органы управления образованием письмо директора Департамента государственной политики и нормативно-правового регулирования в сфере образования с текстом Примерного соглашения о сотрудничестве органа управления образованием субъекта Российской Федерации и Епархии Русской Православной Церкви.
Текст этого соглашения включает такие положения: В рамках соглашения орган управления образованием субъекта Российской Федерации: - обеспечивает учет запроса граждан на изучение их детьми предметов по православной культуре и культуре других религий, составляющих неотъемлемую часть исторического наследия народов России, в государственных и муниципальных общеобразовательных учреждениях, - обеспечивает в соответствии с учетом запроса граждан введение и реализацию в государственных и муниципальных общеобразовательных учреждениях предметов по православной культуре на основе добровольности и свободы выбора, при соблюдении законных интересов и прав представителей других религиозных организаций и нерелигиозной части общества (статья 2).
Конечно, нельзя не говорить об имеющихся трудностях и проблемах в отношениях Министерства и Церкви по данным вопросам, но надо также отмечать и использовать те реальные позитивные результаты, которые все же имеются, достигнуты. А то получается одна критика, в том числе и критика этого письма и примерного соглашения. Так быть не должно.
19 ноября 2007 г. В.В. Путин, выступая по случаю торжеств, посвященных празднованию 90-летия восстановления патриаршества в РПЦ, сказал: «Сегодня в средней общеобразовательной школе востребованы различные формы преподавания знаний о религии, причем речь идет об изучении не только какой-либо одной религии, а в муниципальных школах сложилась, например, практика преподавания основ конфессиональных культур – православной, мусульманской и других, а также курса религии в России. Думаю, что все эти формы имеют право на существование. Следовало бы обобщить накопленный опыт и учесть необходимость духовно-нравственного воспитания при разработке образовательных стандартов, и, разумеется, при изучении конфессионально ориентированных предметов должен соблюдаться принцип добровольности».
Понятно, что это просто выступление, да еще в предвыборной ситуации, а реальная политика может развиваться совершенно в другом направлении, но это тоже показатель наличия понимания властью ситуации по обсуждаемой теме.
Церковь, как и другие традиционные конфессии в нашей стране, может быть надежным партнером и общества и государства в деле духовно-нравственного воспитания детей, нашей молодежи. Нужна только добрая воля всех участников общей работы, и тогда можно будет преодолеть все технические, исполнительские проблемы.
Спасибо за внимание.
Источник: Вера и Время
|
